Западные специалисты начали вбрасывать фейковые пророссийские интервью, чтобы потом их опровергнуть и сообщить, что это сделали «московские пропагандисты»

В воскресенье утром вывесила материал, не достаточно тщательно проверив источник, каюсь, расслабилась по случаю выходного. Благодаря внимательному читателю, материал провисел недолго. Но, если фейковые новости появляются, значит это кому-нибудь нужно…

Возвращаю материал с пояснениями о том, частью какой операции информационного прикрытия был этот материал:

Бывший глава МИ-6 признал поражение перед Путиным в стратегическом плане фрагментации России

Именно в эти дни 9 лет назад произошла пятидневная войня Грузии. Эта война имела значительные политические, экономические и геополитические последствия. По этому случаю, бывший глава МИ-6 Джон Скарлетт в специальном интервью TheGuardian раскрыл некоторые закулисные истории, связанные с этим вопросом, а также с революцией роз в Грузии через несколько лет. По его словам, «Революция роз» была совместным усилием ЦРУ и МИ-6, и она преследовала различные цели.

Он уточнил: «Предполагалось, что после того, как мы привели Саакашвили к власти, чтобы осуществить стратегический план фрагментации России и ее повторный распад в три этапа. Первым шагом стало создание военных и разведывательных баз и развертывание военных офицеров и офицеров службы безопасности в Южной Осетии. На втором этапе радикальные исламисты должны были прийти к власти в Дагестане, Чечне, Северной Осетии и Черкессии. За этой частью плана последовали совместные конкретные встречи между ЦРУ, МИ-6 и старшими должностными лицами сил безопасности Турции и Саудовской Аравии. Если бы в этих регионах исламисты удержали политическую власть, практически силы НАТО могли бы получить доступ к северным горам Кавказского региона.

Третий шаг, как ожидалось, хотели начать после стабилизации военных и ЧВК баз на Украине. Было спланировано, что в результате координации усилий служббезопасности США и Великобритании, случиться фиктивная ссора между Украиной и Россией, а затем с вмешательством американских и британских сил НАТО будет взят под контроль Северный Кавказ и все российские берега вместе с Черным морем. Мы считали, что этот этап операции будет завершен официальным принятием в члены НАТО Украины и Грузии, и практически Россия столкнется с очередным коллапсом».

Джон Скарлетт продолжил: «Революция в Грузии закончилась победой [спецслужб], и Саакашвили пришел к власти. Он призвал к членству в НАТО, которое было включено в повестку дня саммита НАТО при нашем посредничестве. Однако, к сожалению, война 2008 года в Грузии стала железным кулаком Москвы против нашего самого большого стратегического плана на Кавказе. Базы ЦРУ, которые предположительно хотели размещаться в Южной Осетии, были недееспособны в Тбилиси. С другой стороны, были подготовлены первые шаги для второго этапа, но следующий удар Путина в Чечне и тактика выжженной земли сорвал все планы на Северном Кавказе.

Хотя кризис Украины и России обострился в несколько этапов, Путин нанес третий смертельный удар по этому стратегическому плану путем интеграции Крыма в Россию; И разочаровал нас в [возможности осуществлении планов по] разделению России, и практически операция была прекращена».

«Я должен признать, что из-за двух грузинских и крымских войн, самый стратегический план США и Великобритании по развалу России за последние несколько лет, закончился неудачей», - добавил бывший глава MI6.

Он сказал: «Насколько я знаю, в настоящее время ведутся большие планы по оживлению этой цели. Однако, в то время пассивный подход Ельцина в Восточной Европе и на Южном Кавказе заставлял нас надеяться на окончательную победу. Революция роз в Грузии и на Украине была результатом бездействия Ельцина, но после прихода Путина к власти, он со своей непредсказуемой личностью, сорвал все наши планы в двух грузинских и крымских войнах».

«Теперь я считаю, что, хотя Путин, вмешавшись в Сирию, пытался перенести военные угрозы и угрозы безопасности России за границу этой страны, но силы Такфири и ИГИЛ могут использовать теорию пчелиной атаки, чтобы вывести из строя этого сильного медведя», - так закончил свои слова бывший чиновник безопасности Великобритании.

Перевод: Addilyn Lambert

Т. В. - Теория «пчелиной атаки» или «нападения пчелиного роя», используется, например, при скоординированной атаке дронов.

Частица или Агент – каждая пчела в рое рассматривается как частица или агент. Все частицы роя действуют индивидуально в соответствии с одним управляющим принципом: ускоряться в направлении наилучшей персональной и наилучшей общей позиции, постоянно проверяя значение текущей позиции.

В нашем конкретном случае, все вновь прибывшие на территорию РФ, проплаченные и обученные Саудовской Аравией т. н. «исламские проповедники», все боевики ИГИЛ, заботливо перемещаемые и накапливаемые ЦРУшниками и офицерами НАТО в Панкисском ущелье в Грузии, преследуют одну цель - дестабилизация России, провоцирование военного конфликта с соседями с целью вступления в войну стран НАТО и оккупацию юга России, Кавказа и Черноморского побережья.

Сэр Джон Скарлетт был председателем объединенного комитета по разведке и главой MI-6 с (2004 по 2009 г.)

«Причастный тайнам » подготовки спецслужбами США и Великобритании войны с Россией 2008 года, бывший президент Грузии М. Саакашвили, чувствуя за спиной поддержку иностранных спецслужб, допускает нелицеприятные высказывания и прямые угрозы в адрес руководства Украины.

МОСКВА, 12 авг - РИА Новости. Бывший президент Грузии и экс-губернатор Одесской области поставил властям Украины ультиматум: либо ему возвращают гражданство, либо им «мало не покажется». Об этом Михаил Саакашвили заявил в телефонном разговоре с заместителем главы администрации Петра Порошенко, хотя на самом деле он общался с российскими пранкерами.

…Из его слов следует, что он уже обращался к президенту Украины в связи с лишением гражданства.

«Это он еще не знает, с кем имел дело. Я ему тут написал, кстати: ты, говорю, наверное, забыл, кто я такой?! У меня много энергии, много связей, большое имя. Все это я буду использовать для конкретных, определенных целей против этих олигархических типажей», - продолжил бывший одесский губернатор.

С пранкерами Саакашвили разговаривал из Венгрии. До этого он побывал в Литве и Польше.

Конечно, действия М. Саакашвили уже сильно смахивают на шантаж своих бывших хозяев, видимо, посвятивших его в некоторые детали операции 2008 года. Тут можно только порадоваться, пусть Мишико говорит как можно больше, желательно называя фамилии своих кураторов из ЦРУ. То, что на свои территории его пускают теперь только такие страны, как Польша, Литва и Венгрия, где ЦРУ чувствует себя в Европе наиболее вольготно, говорит о двух вещах - во-первых, Саакашвили, как спалившийся агент уже выработал свой ресурс, а, во-вторых, что для ЦРУ в Европе настали не лучшие времена…

Ну, а Россия будет еще долго расхлебывать последствия государственных переворотов в Грузии и на Украине.

P. S. В связи с тем, что М. Саакашвили, оказавшись без паспорта теперь вынужден гастролировать с концертами только в тех странах, где сильны позиции ЦРУ (и иезуитов): это Польша, Литва, Венгрия и другие страны бывшего Варшавского блока. Возможно, он в ближайшее время еще съездит отдохнуть в Хорватию, где сильны позиции ЦРУ и иезуитов, и где недавно методами спецслужб была убита Ирина Бережная - перспективный и молодой украинский политик.

Учитывая пристрастие к стимулирующим веществам и невоздержанность на язык Михаила Николозовича, это лишь вопрос времени, когда он случайно или намеренно засветит ту организацию, которая и привела его к власти сначала в Грузии, а потом на Украине. Засветит со всеми потрохами, с деталями и фамилиями кураторов. Явит миру изнанку цветных революций в самом неприглядном ее виде… И все это на фоне скандала в США о «русском вмешательстве в выборы».

Так вот, вместо того, чтобы отрицать, что они это сделали, заинтересованные лица из спецслужб начнут отрицать, что они это говорили. Принцип простой - не можешь замолчать щекотливую тему - заболтай ее, вбросив фейковые новости, которые потом можно будет легко опровергнуть. Так вот, даже если Джон Скарлетт этого и не говорил, то он и его подчиненные делали и продолжают делать цветные революции. Операция по дестабилизации России через дестабилизацию Кавказа с территории Грузии не была полностью прекращена, а лишь приостановлена, а теперь возобновлена в полном объеме.

«InoPressa» , 16.08.17 , «Что стоит за статьей-фальшивкой, перевод которой появился в нескольких российских СМИ?»

Несколько дней назад в соцсетях появилась ссылка на статью «Бывший глава MI-6 признал поражение перед Путиным в стратегическом плане фрагментации России». Статья была замаскирована под публикацию на сайте британской газеты The Guardian, но размещена на другом сайте. BuzzFeed News и The Times задаются вопросом, откуда взялась эта подделка и кто может за ней стоять.

«Как в российскую прессу попала фальшивка, замаскированная под статью в газете The Guardian» - так озаглавлен материал в BuzzFeed News. «Абсолютно фальсифицированная статья, замаскированная под публикацию в The Guardian и содержавшая сенсационные утверждения, которые приписывались экс-главе британской разведки, была создана, вероятно, в качестве пропагандистского материала для российских СМИ», - пишут журналисты Крейг Силверман и Джейн Литвиненко, ссылаясь на мнения экспертов и на подробности, которые удалось выяснить самому BuzzFeed News.

«Собрав дополнительную информацию, BuzzFeed News также обнаружило, что фальшивая статья связана с серией других сфабрикованных материалов, которые оформлены так, словно они взяты из таких СМИ, как Haaretz, The Atlantic и Al Jazeera. Для обмана людей в статьях-фальшивках использовалась одна и та же злонамеренная методика подложных доменов, и все статьи были переведены с английского на русский для одного и того же российского новостного блога», - говорится в статье.

«Все переводы подписаны именем «Эддилин Ламберт». Лицо, имеющее в «Фейсбуке» аккаунт на это имя, сообщило BuzzFeed News на русском языке через Facebook Messenger, что она перевела статьи. Но за исключением того, что особа с этим именем указана в качестве переводчика в многочисленных статьях-фальшивках на российских сайтах и что под этим именем поддерживается аккаунт в «Фейсбуке», BuzzFeed News не удалось в полной мере подтвердить, что Эддилин Ламберт - реальный человек», - пишут авторы.

Статья была замаскирована под публикацию на сайте британской газеты The Guardian, но размещена на другом сайте

«Очевидно лишь, что кто-то или группа людей создает фейковые статьи на английском языке, которые оформляются так, словно они опубликованы крупными международными СМИ, и что эти статьи почти немедленно переводятся на русский», - продолжает издание.

Авторы сообщают: «Статья, подделанная под материал The Guardian, была озаглавлена: «Бывший глава MI-6 признал поражение перед Путиным в стратегическом плане фрагментации России». В воскресенье она начала циркулировать в «Твиттере» и «Фейсбуке» благодаря горстке аккаунтов, базирующихся в России. Сама интернет-страница была убедительной копией реального сайта The Guardian, а в ее URL в слове «Guardian» буква «i» в обманных целях была подменена буквой турецкого алфавита, чтобы на первый взгляд он казался подлинным».

Обозреватель The Washington Post Энн Эпплбаум «указала на эту фальшивку как на образчик «активных мер», которые применяются российской разведкой или ее опосредованными силами, чтобы чинить помехи противникам. BuzzFeed News не удалось установить какие-либо связи между этой статьей-фальшивкой или другими подобными материалами и российской разведкой», пишут авторы.

Статью-фальшивку подхватило РЕН-ТВ

Журналисты попытались разобраться, кто такая Эддилин Ламберт (Addilyn Lambert), которая, как указано на сайте Pravosudija.net латинскими буквами, сделала перевод статьи. «Корреспонденты BuzzFeed News отыскали аккаунт в «Фейсбуке» на то же имя, который якобы принадлежит молодой женщине, живущей в Германии. В ее профайле сказано, что она училась в парижской Сорбонне. В интервью BuzzFeed News лицо, ведущее аккаунт, сказало, что им была переведена статья-фальшивка якобы из The Guardian. BuzzFeed News не удалось удостовериться, что аккаунт ведет реальная женщина с этим именем», - говорится в статье.

Татьяна Волкова, которая ведет блог Pravosudija.net, сказала в интервью BuzzFeed News: «Эддилин Ламберт предложила мне свои услуги через форму фидбэка. Некоторые из ее переводов я размещаю на своем сайте, другие - нет, в зависимости от политики [статьи] и [моих] ресурсов».

Когда у Ламберт спросили, как ей попалась статья-фальшивка из The Guardian, вначале она сказала, что ее прислал однокурсник, а затем - что ее прислал друг, работающий в The Guardian. «Но Ламберт не смогла назвать имя сотрудника The Guardian, который, по ее словам, распространил статью-фальшивку, оформленную под статьи издания, где он работает. Затем Ламберт предоставила BuzzFeed News крайне сомнительный скриншот, на котором якобы зафиксировано, что статью-фальшивку упомянул нынешний британский посол в Турции. Она утверждала, что сделала скриншот сама. Эта запись в «Твиттере» не присутствует на таймлинии у посла. Как и статья-фальшивка, она содержит неуклюжие формулировки, которые вряд ли употребил бы носитель английского языка и уж тем более британский посол», - пишут авторы.

Издание заключает: «Как представляется, на таймлинию посла был вставлен почти наверняка подложный «твит» вместо реального «твита», содержавшего изображение».

Со своей стороны, Ламберт заявила: «Похоже, у The Guardian два сайта, настоящий и подложный, и они сделали это сами» - и добавила: «Грязная политика!»

Когда журналисты спросили у Ламберт, не она ли автор статьи-фальшивки из The Guardian, она ответила: «Что это за вопросы? Это оскорбление. Нормальный человек не мог бы написать такую аналитическую статью».

Издание утверждает: «Но подделка под The Guardian - это не первый случай, когда Ламберт взяла статью-фальшивку на английском и быстро перевела ее на русский для Pravosudija.net. На ее авторской странице есть еще несколько статей, основанных на переводах, и три из них - на основе статей-фальшивок, замаскированных под контент Haaretz, Al Jazeera и The Atlantic», - говорится в статье.

«Хотя доказательства свидетельствуют, что явно есть слаженные усилия по созданию убедительно выглядящих статей-фальшивок якобы с англоязычных и арабоязычных новостных сайтов, контент, который фабрикуется, не отличается связной политической направленностью. Статья-фальшивка из The Guardian была явно прокремлевской, но другие можно было интерпретировать как враждебные для интересов российского правительства. В целом кажется, что статьи-фальшивки созданы, чтобы подогревать международную напряженность», - говорится в статье.

«Прокремлевские фальсификаторы «разместили в интернете статью-фальшивку якобы из The Guardian» - таков заголовок в The Times. Журналист Мэттью Мур пишет: «Есть подозрения, что за изощренной «фейковой новостью» - статьей, где утверждалось, что MI-6 разработала план дестабилизации России - стояли прокремлевские специалисты».

Эксперт Бен Ниммоу, работающий в «лаборатории цифровой судебной экспертизы» Atlantic Council, говорит: «Это сочетание технических умений и лингвистической некомпетентности - всецело характерный почерк прокремлевских специалистов, хотя неясно: то ли это официальные специалисты наподобие «фабрики троллей», то ли независимые специалисты. Усилия по имитированию сайта The Guardian были весьма умелыми: использовался подложный URL, очень схожий с настоящим, и ссылки на подлинные статьи. [Английский] язык был использован гораздо менее умело, есть ошибки, типичные для русскоязычных. Общая идея гармонирует с утверждениями Кремля насчет западных планов раздробления России, особенно планов при поддержке ЦРУ. Упоминание о Великобритании - менее частое явление, но оно необходимо, поскольку высказывания приписаны сэру Джону Скарлетту».

Противостояние между Россией и Западом длится не первый год, причем по всем фронтам: в политике, экономике, культуре и на международной арене. Современные технологии позволили перевести его в информационное поле. Россия оказалась впутана в несколько информационных конфликтов.

После распада Союза, запланированного Западом после Второй мировой войны, Белый дом объявил США победителем в «холодной войне» и посчитал Россию побежденной. Пропаганда дала отличный результат. Но в наши дни Штаты увидели в сильной и независимой России угрозу.

Все труды пошли насмарку: Путин провел границу между американским «хочу» и российским «у нас свои интересы». Из поверженного противника мы стали «врагом №1». Пентагон в 2015 году объявил о реализации новой стратегии ведения в киберпространстве, обозначив Россию своей целью.

Это заявление мы взяли на заметку и приняли защитные меры. Для начала разместили в Facebook посты с политической рекламой. The Washington Post писал, что это одно из направлений информационной борьбы со стороны Москвы. Директор службы безопасности Facebook Алекс Стамрос, в свою очередь, предположил, что все они опубликованы с фальшивых аккаунтов из России. Цель: вмешательство в ход президентских выборов в США.

Стамрос также заметил, что после заявления Пентагона в России было зарегистрировано более 470 аккаунтов, которые за два года разместили в сети 3 тысяч рекламных сообщений на общую сумму около 10 тысяч долларов. К постам трудно было придраться в информационном плане: выборов они не касались, освещая общественные и политические темы, в частности продажу оружия в США, ЛГБТ, проблемы расизма.

При том, что штабы кандидатов на пост президента США потратили на рекламу в интернете больше миллиарда долларов, сотрудничая с профессиональными «фактчекерами».

«Русским кибервойскам» такие затраты и не снились. Кандидатов в президенты США Россия не очерняла, информацию не искажала, а просто наблюдала со стороны за ходом предвыборной кампании. Но американским политикам захотелось оправдать свой проигрыш, и прозвучали заявления об атаках российских хакеров, причем без единого доказательства.

Истерика американского истеблишмента говорит об одном: Вашингтон признал свое поражение в информационном противостоянии и перешел к неприкрытой агрессии, реагируя на каждое изменение новостного фона в стране и за ее пределами. Американские хакеры и спецы по кибератакам не смогли пробить информационную защиту Россию, дестабилизировать российское общество и работу госинститутов, обвалить финансовую сферу.

Страсти накалялись, санкционные списки ширились. В конце 2016 года в число персон нон-грата был включен российский бизнесмен и ресторатор Евгений Пригожин. Американцы не простили ему поддержки российских властей. Обоснование причины для внесения фамилии Пригожина в санкционный список США так и прозвучало: «в связи с оказанием поддержки российскому правительству».

На пике информационного противостояния Россия сдержала ни одну яростную атаку западных кибертеррористов, пытающихся заполнить российское медийное пространство и социальные сети материалами антироссийской направленности. На Западе подозревали, что Пригожин причастен к финансированию т.н. «фабрики троллей», которая «преследовала цель повлиять на мнение американских избирателей».

Защита России на информационном поле была поставлена Пригожину в вину и выставлена в виде «российской агрессии» против стран Евросоюза и США. В то время как Запад начал проводить в странах Восточной Европы киберучения, имеющие своей целью пробить нашу защиту. Результат оказался нулевым. Америка проиграла в интернет-пространстве.

Санкции в очередной раз подтвердили, что Америка слаба и беспомощна. Она утратила рычаги влияния на российское общество и публикациями сомнительных материалов, очерняющих Россию и ее руководство, ничего уже не изменить. Прошло то время, когда россияне верили, что западный образ жизни и западные идеи являются образцом цивилизованности.

Времена изменились. На россиян больше не действует лживая пропаганда, и мы бьем Западу по больному месту, просто рассказывая людям правду о происходящих в мире событиях. Спецслужбы США ничего не могут с этим поделать… на законных основаниях. Но им впору задуматься вот о чем: стоит ли провоцировать Москву? Справятся ли они с кибервойсками России, если они атакуют США в глобальной Сети? Ответ очевиден: вряд ли…

Евгений Радугин,
специально для Politikus. ru

Введение

Актуальность темы : с точки зрения своевременности и социальной значимости проблема ведения информационных войн в СМИ является актуальной как никогда и носит глобальный характер. В силу того, что в последние 10 лет распространение получил Интернет, информационная война усилилась в сотни раз, и свидетельствует об этом развитие войны нового поколения, так называемой "сетевой войны". Информационная война по сравнению с обычной затрагивает все аспекты жизни общества и касается каждого, ее последствия непредсказуемы, именно поэтому рассмотрение данной темы вызвало интерес с моей стороны.

Цели и задачи исследования :

проследить тенденцию к устойчивому информационному давлению, оказываемому СМИ, направленное на формирование определенного типа мышления среди населения;

выявить стереотипный образ России в глазах жителей западных стран;

определить понятие, функции информационной войны, используемые методы;

определить методы манипуляций сознанием и их воздействие на человека;

изучить и проанализировать СМИ, которые являются носителями провокационных материалов;

Объект исследования: агрессивная информационная борьба за мировое лидерство, проводимая с помощью СМИ в последнее десятилетие.

Предмет исследования : процесс активной информационной войны против России, развернутой США и странами Запада.

Общий анализ источников и литературы: в написании курсовой работы были использованы литературные издания современных авторов, в том числе специалистов в области связей с общественностью, исторические справки, интернет сайты, в том числе иностранные. Литературные источники, использованные в данной курсовой работе, помогли более полно раскрыть основной ее замысел и более глубоко вникнуть в существующую проблему.

Авторская новизна и творческая самостоятельность : новизна настоящего исследования заключается в выведении закономерных признаков поведения населения России в условиях информационного прессинга, выявление стереотипного образа о стране. Творческая самостоятельность исследования выражается в проведении социологического опроса среди населения, показывающего отношение к проблеме информационных войн в современном мире.

информационная война массовая информация

Информационная война война 21 века

Определение понятия " информационная война"

информация (от лат. informatio, разъяснение, изложение, осведомленность) - общенаучное понятие, связанное с объективными свойствами материи и их отражением в человеческом сознании. Это необходимый ресурс деятельности человека, отделяющий его от остального мира. Выделить его как специфический "ресурс" нападения и защиты пытались давно, но только сравнительно недавно начали появляться теории, которые могут быть положены в основу методологии ведения информационных войн. Информация необходима людям для принятия любых решений. Она не только позволяет совершать оптимальные действия в конфликте, но и управляет самой целенаправленной деятельностью, смыслом существования и гибели систем.

Первоначально ученый физик Томас Рон использовал термин "информационная война" в отчете, подготовленным им в 1976 году для компании "Boeing", и названный "Системы оружия и информационная война".Т. Рон указал, что информационная инфраструктура становится ключевым компонентом американской экономики. В то же самое время, она становится и уязвимой целью, как в военное, так и в мирное время. Этот отчет и можно считать первым упоминанием термина "информационная война".

В связи с появлением новых задач после окончания "холодной войны" термин "информационная война" был введен в документы Министерства обороны США. Он стало активно упоминаться в прессе после проведения операции "Буря в пустыне" в 1991 году, где новые информационные технологии впервые были использованы как средство ведения боевых действий. Официально же этот термин впервые введен в директиве министра обороны США DODD 3600 от 21 декабря 1992 года .

Определить понятие "информационная война" достаточно трудно. Слишком много разных смыслов вкладывается в эти слова в зависимости от контекста их употребления. Информация - очень обширное понятие и затрагивает оно все сферы человеческой деятельности, и представляет собой ресурс, которым оперирует субъект в процессе принятия решений, в том числе и в войне. Война предполагает некую борьбу в рамках какой-либо цели (или ресурса). Информационная война, в таком случае, рассматривает любую информационную составляющую такой борьбы, и информация может являться здесь как самим ресурсом, так и средствами его получения.

В самом общем смысле информационная война - любая деятельность в информационном пространстве в рамках некоторых антагонистических целей (материальное превосходство; решение, принимаемое человеком или группой людей и пр.). Это составляет предмет информационного противоборства. Разделяя его на более узкие области, в зависимости от выбранных методов и средств исследований, можно выделить (от общефилософских проблем к более частным):

1) Проблема смыслообразования (формирования целей деятельности, в том числе, проблема осознания и управления ими);

2) Математические модели в сфере существования информационных систем (формальная теория информационной войны);

3) Методы и средства информационного управления (рефлексивное управление - неявное управление выбором на основе стереотипности методики принятия решений, манипуляция сознанием, средства психологического нападения и защиты);

4) Управление конфиденциальностью, целостностью и доступностью информации в различных системах.

Взрыв нескольких гранат нельзя назвать войной, кто бы их не бросал. Взрыв нескольких водородных бомб - это уже и начатая и завершенная война. Информационную пропаганду 50-ых, 60-ых годов, которой занимались СССР и США, можно сравнить именно с несколькими гранатами. Поэтому никто не называет прошлое противостояние информационной войной, в лучшем случае оно заслуживает термина “холодная война" .

Между людьми всегда происходят информационные конфликты. Для принятия определенных решений человеку необходима информация. Она позволяет принимать определенные действия в конфликте. Информация — это один из ресурсов деятельности человека. Его можно определить как специфический «ресурс» защиты и нападения. Все чаще в последнее время стали появляться теории ведения информационных войн.

Век информационной войны

Одним из правил в современном мире является выражение «Кто владеет информацией, тот имеет власть» . В современном информационном мире страны стали нуждаться в усилении своих позиций на не только с помощью ведения активных военных действий с применением современного вооружения, влекущих за собой огромные разрушения и гибель огромного количества людей. Стремительное развитие информационных технологий дало толчок развитию новым способам ведения боя, с применением гуманного оружия, к которому относится и информационное.

В современной жизни информация пронизывает все сферы деятельности человека. С расширением мировой сети Интернет получение информации стало более доступным. Поэтому идея использования информации в качестве оружия весьма логична. Ведь современный человек без информационных технологий беспомощен. Информация имеет большую значимость, а, следовательно, выражение «Информационная война» приобретает угрожающую окраску.

Что такое информационная война

Сегодня часто можно услышать выражение «Информационная война», но далеко не всем понятно, что это такое. Если попробовать разобраться, откуда произошел данный вид войны, то станет понятно, что информационные баталии известны с древних времен. Первым информационным оружием выступала мифология.

В сегодняшнем мире быстро развивающихся технологий, сила информационного оружия увеличена многократно и может поражать большое количество населения земного шара.
Основной целью использования информационного оружия было и остается воздействие на сознание человека, манипулирование общественным мнением. Подвергаться воздействию такого оружия могут как целые страны, так и отдельные лица, от которых зависит принятие определенных решений по конкретным вопросам, интересующих противника. Основной задачей информационной войны является дезинформация противника, лишение его доступа к достоверным фактам.

Применяться информационная борьба может и внутри страны для подчинения народа. Ведение информационной войны может быть самостоятельным действием или же сопровождающим фактором в или военных действиях. Преимущество таких методов ведения войны состоит в том, что человек, подвергшийся информационной атаке, не осознает этого, следовательно, у него не возникает стимула к борьбе и противостоянию.

Информационная война в СМИ

В современном мире любые средства передачи информации потенциально являются средствами борьбы в информационной войне – мировая паутина – интернет, СМИ, слухи. Следовательно, информационное оружие можно с уверенностью считать оружием массового поражения. Получение информации в век технологического прогресса доступно всем категориям населения и всем возрастным группам. По мере развития технологий будет усовершенствоваться и информационное оружие. В будущем информационная война будет приобретать более скрытый характер, становится более опасной. В последнее время во многих странах мира идет масштабная работа над созданием новейших систем защиты от информационной агрессии. Но несмотря на это с каждым днем также появляются и новые виды информационного оружия, целью которого был и остается человек и его сознание.

С. Нарышкин,
Председатель Госдумы ФС РФ

Суть информационной войны в XXI веке сводится к максимальной ценностной дезориентации правящей элиты с тем, чтобы использовать это для последующего силового давления и реализации силовой политики. Отсутствие системы ценности у общества – самое первое и главное условие поражения. Никакие материальные ресурсы не могут обеспечить победы, если для этого нет силы и желания пожертвовать очень многим, включая здоровье и жизнь.

Информационные средства в XXI веке, как известно, превратились в реальные средства вооруженной борьбы, даже если их пока что формально по разным причинам и не признают некоторые специалисты. Прежде всего с точки зрения воздействия на главный объект вооруженной борьбы – правящую элиту и общество, их сознание и волю. Это воздействие (естественно, в разной степени) происходило и происходит всегда в отношениях между ЛЧЦ нациями и странами, но принципиальная разница заключается в том, что степень и масштаб этого воздействия для каждой ЛЧЦ качественно (в десятки, сотни раз) отличается друг от друга. Так, если степень воздействия российской ЛЧЦ на западную ЛЧЦ приближается к 1%, то обратное воздействие – в десятки, а при необходимости может быть и в сотни раз больше.

На логической модели, которую я привожу ниже, видно, что абсолютное доминирование западной ЛЧЦ в информационном влиянии (ИВ) ведет к:

– созданию новой, необходимой западной ЛЧЦ виртуальной реальности, по всей иерархии – ЧЦ–МО–ВПО–СО, включая прямо воздействие на отдельных лиц и конкретные информационные поводы;

– воздействию на ИВ других ЛЧЦ, субъектов и акторов мировой политики посредством управления информационными ресурсами и персональным влиянием на представителей элиты.

Для начала XXI века характерно, что западная ЛЧЦ не только нагнетает информационно-пропагандистский фон МО, но и искусственно создает необходимую «виртуальную реальность» МО, которая безусловно осложняет стратегическую и военно-политическую обстановку. Классические примеры сравнения Р. Рейганом СССР с «империей дьявола» или причисление России Б. Обамой к трем основным мировым угрозам (эпидемии ЭБОЛы, и исламскому экстремизму) практически ежедневно обновляются «новыми угрозами», исходящими от России. Характерной чертой такой политики становится вовлечение в нее политических институтов и организаций – ПАСЕ, ОБСЕ, Генассамблеи ООН и др.

Развитие сценариев МО в долгосрочной перспективе неизбежно предполагает «смену парадигм» мирового развития, т.е. изменения качества («фазовые изменения») во всех областях человеческой деятельности: политике, экономике, военном деле. Причем не только уже упомянутых – экономических, социальных и политических, но и гуманитарных, мировоззренческих. Поэтому неизбежно необходимый качественный анализ, тенденций в развитии МО, основанный на изучении глобальных тенденций развития, должен быть обязательным дополнением к количественному анализу государственной и военной мощи субъектов – участников МО и ВПО, который делается в настоящее время с привлечением все большего числа анализируемых факторов.

В целом же обязательность системного подхода к оценке и анализу СО, её роли для МО, диктуется объективной сущностью природы войны, которая, по справедливому замечанию российских исследователей, может быть рассмотрена, как минимум, в следующих проявлениях в XXI веке:

– как традиционное средство , используемое политиками для достижения своих целей. В таком аспекте война обращена к политическим лидерам, правительствам, государствам, а также ЛЧЦ;

– как процесс взаимодействия, вооруженное столкновение, вооруженная борьба двух и более сопротивляющихся социальных субъектов. Этой ипостасью война обращена к вооруженным силам, к армии, являясь в XXI веке основным средством противоборства между ЛЧЦ;

– как определенное состояние общества, ЛЧЦ (и государства) во всех его измерениях, которое характеризуется доминантой вооруженного насилия и способ решения социальных задач. Этой стороной война обращена к обществу, ЛЧЦ и государствам, в целом. Соответственно и стратегическая обстановка, характеризующая военный конфликт или войну, является не просто частью ВПО и МО, т.е. конкретными условиями ведения военных действий, а (продолженным) процессом в военной политике государства, определенным (критическим) состоянием общества (ЛЧЦ) и условием для реализации силовых средств государства.

Графически это можно отразить с помощью простой схемы .

Информационная война в этом случае значит гораздо больше, чем одно, даже самое важное средство ведения войны. Она становится социальным процессом в Вооруженных Силах, характеризует состояние общества и является важнейшим силовым (а не только вооруженным) средством государства.

Сказанное означает, что формирование стратегической обстановки в современных условиях изначально ведется против важнейших целей войны, о которых мы уже говорили:

– уничтожение правящей элиты;

– дезорганизации общества и институтов управления государством;

– военного и социально-экономического потенциала и его инфраструктуры;

–вооруженных сил ЛЧЦ и страны.

Исключительно важной целью в этом перечне выступает правящая элита. Именно это объясняет ту жесткую антипутинскую риторику, санкции и попытки дестабилизации, которые пытается проводить западная ЛЧЦ особенно активно в 2013–2015 годы. Она ведет к искусственной милитаризации МО за счет нагнетания информационной истерии и попыток создать такую «виртуальную» СО, которая бы оказала давление на В. Путина и его окружение. Другими словами стратегия информационной войны ведет к формированию враждебной СО (переброска войск, складирование техники, организация штабов и т.д.), которая уже сказывается на формировании враждебного сценария МО и ВПО.

Соответственно СО, формирующая основные особенности конкретной войны, одновременно выступает отражением состояния государств и обществ, и процессов, происходящих в вооруженных силах, и средством политики государств и военно-политических коалиций. В том числе непосредственно отражается на формировании МО. Что особенно ярко проявилось в 2013–2015 годы в Европе.

Для лучшего понимания влияния СО на формирование МО необходимо сущность войны, учитывать также следующие ее признаки , которые отражаются каждый раз на конкретном состоянии СО и перспективах ее развития. Эти признаки, характеризующие СО и войны в XXI веке, естественно будут меняться и оказывать очень разное воздействие на МО:

– так, война есть не просто социальное явление и самостоятельная область общественной жизни, но и специальная, а именно: крайне обостренная социальная реальность. Создание внутриполитической нестабильности, а тем более ситуации гражданской войны, радикально влияет на всю МО. Так, революции в России и Германии привели к окончанию Первой мировой войны, «оранжевые революции» – к изменению внешнеполитического курса уже в XXI веке;

– война – это макросоциальный конфликт в разобщенном обществе, который ведет к еще более радикальному обострению социальных отношений;

– война фиксирует, как минимум, наличие не менее 2-х субъектов, участвующих в ней, но в действительности приводит в движение всю МО;

– цели и задачи этих субъектов участвующих в войне, как правило, противоположны;

– недостаток определенных ресурсов для достижения этих целей;

– война и подготовка к ней означают стремительный рост потребностей в средствах вооруженного насилия с обеих сторон. Так, в 2014–2015 году производство ВиВСТ на Украине выросло в 50 раз;

– возможность и готовность их применения для разрешения противоречивых целей и задач субъектов (государств, социальных общностей);

– война означает, что стороны готовы к массовому и широкомасштабному применению средств вооруженного насилия с обеих сторон. Причем, как правило, неограниченному никакими формальными договоренностями. Войны в Ираке, Сирии и на Украине в 2013–2015 годах показали, что стороны идут на нарушение любых обязательств по отношению к гражданскому населению и запретом на использование отдельных видов ВиВТ;

– война означает, что стороны не просто активно противодействуют друг другу, но используют для этого весь арсенал своих средств, в т.ч. и запрещенных, но, прежде всего, тех, которые могут вести к активизации деятельности потенциальных союзников. Это означает, что от втягивания в войну становится все труднее удержаться другим странам. Или, как минимум, в конфронтацию. Так, по вопросу войны на Украине произошел фактический водораздел в отношениях большинства государств-участниц МО. Даже тех, кто находится очень далеко и никак не заинтересован в развитии / продолжении конфликта. США и их союзники по западной ЛЧЦ в течение 2014–2015 годов провели фактически мобилизацию своих сторонников и присудили даже третьи страны к свертыванию отношений с Россией;

– война в XXI веке отнюдь не означает принятие юридического акта объявления состояния войны главами государств и (или) законодательными органами власти и другие. США вели десятки лет войны без объявления формально состояния войны. В XXI веке этот акт стал пустой формальностью: войны начинаются и ведутся даже в условиях сохранения не только дипломатических, но и торгово-экономических отношений между странами.

В этом скрывается очень большая опасность влияния враждебной СО и войны на МО. Сохранение мирного статуса МО и действия международных институтов предполагает, что они (институты) сами превращаются так или иначе в средства войны. Каждая враждующая сторона будет стремиться их использовать по-своему, но в итоге это ведет к девальвации их значения и отмиранию, как это происходит с ОБСЕ и ПАСЕ из-за конфликта на Украине .

Надо сказать, что каждая из этих особенностей влияния СО на МО требует своего уточнения и конкретизации в каждой конкретной ситуации. Тем более стратегический прогноз возможного сценария развития МО предполагает, в частности, стратегический прогноз развития каждой из этих особенностей. Так, например, ведущаяся в 2014–2015 годы западной ЛЧЦ информационная война против российской правящей элиты выражается одновременно (буквально в течение одного дня) заявлениями командующих ВВС и Корпуса морской пехоты США с непосредственной военной угрозе со стороны России и заявлением представителя Государственного департамента о том, что эти высказываются являются частными замечаниями командующих ВВС и Корпуса морской пехоты». Этим достигается эффект силового давления на российскую элиту фактическим признанием состояния войны и обострением до крайних пределов СО, с одной стороны, и формальным «успокаивающим» заявлением, отрицающим это состояние, с другой. Надо сказать, что этот прием в 2013–2015 годы США и их союзники практиковали регулярно, используя в этих целях не только военных, но и конгрессменов, вице-президента и своих союзников.

Перечень признаков войны указанный выше, отнюдь не является исчерпывающим и может быть дополнен, характеризуя влияние СО на МО и правящую элиту. Более того, он обязательно будет дополнен и расширен в интересах каждой из сторон. Причем очень важно понимать, что в условиях информационной войны та или иная сторона заинтересована в том, чтобы совершенно по-своему трактовать характер войны. Причем – «по-своему» – означает не просто определение войны, но создание ее виртуального образа, такого образа характера стратегической обстановки, который нередко абсолютно отличного от реальной СО .

Примеров в современной истории достаточно много, но наиболее, «удачные» примеры сознательного искажения СО Соединенными Штатами в Ираке и Сирии, когда те пытались обвинить эти правительства в использовании ОМУ. Война в 2014–2015 годах на Украине дала полное основание полагать, что СО и сценарий ее развития с целью дестабилизации МО создавались задолго до собственно начала военных действий. Можно предположить, что тщательно разработанный сценарий развития СО предполагался к реализации в 2015 году, но столкнувшись с реалиями – готовностью России активно противодействовать и помогать Украине осенью 2013 года и стихийным обострением внутриполитической ситуации – был «скорректирован» в сторону более ранней реализации, т.е. перенесен на 1–1,5 года. Этим, в частности, можно объяснить неподготовленность США и их представителей на Украине к развитию событий в Крыму и в юго-восточных регионах, а, главное, – недостаток накопленных ресурсов для успешной реализации задуманного сценария развития СО в качестве очередной «цветной революции». Представляется, что в соответствии с этим сценарием развития СО и характера войны на Украине должен был произойти не просто захват власти, но и относительно мирное и быстрое превращение Украины во враждебное России государство способное к военной конфронтации и угрозе правящей российской элите. Это произошло лишь отчасти, но, основное не очень-то напугало российскую элиту.

Как показывают последние конфликты между ЛЧЦ, особенностью сознательно-субъективного искажения СО является то, что в этом процессе в качестве основного средства задействованы системным образом все информационные ресурсы – СМИ (электронные, печатные, сетевые) – а также противодействие – в массовом порядке, и без ограничений и каких-либо допущений – любой критики со стороны оппонентов или оппозиции. Важна конечная цель – силовое давление на правящую элиту, которое очень быстро превращается в информационный, административный и даже уголовный террор. Издержки (авторитет СМИ, гибель журналистов и т.п.) допускаются в достаточно широких границах. Так, на Украине физически пострадали от террора тысячи людей, среди которых были сотни журналистов.

Другой особенностью этого субъективного и сознательного информационного искажения СО является умышленное, без всяких ограничений и стеснений, а также ссылок на «разумность» и т.д. искажение действительности, когда не задумываясь вбрасывают любую информацию, не только не требуя подтверждений, проверки и прочих, традиционных, для СМИ действий, но и заведомо зная ее ложность. Более того, вбрасывается в массовом порядке сознательно сфабрикованная искаженная информация, изначально понимая, что срок ее жизни очень короткий и не обращая внимания на репутационные последствия.

Поэтому крайне наивными и заведомо бессмысленными являются споры и дискуссии, опровергающие эти информационные провокации. Более того, их опровержение неизбежно ведет к повторению дезинформации, что и является в конечном счете цель на этих дезинформационных вбросов. Вот почему крайне неубедительными представляются всякого рода ток-шоу, которые ежедневно проводились на российском TV в 2014–2015 годах с одним и тем же кругом лиц.

Подобное сознательное искажение СО в интересах давления на правящую элиту происходит за счет фактически монопольного использования огромных потоков информации, создаваемых подконтрольно задолго заранее, в соответствии с планом развития СО, которые плотно «вписаны» в единую информационную политику государственных структур (в США – Государственного департамента и ЦРУ, контролирующих не только национальную информационную политику, но и информационную политику в большинстве стран-союзников).

Организуется своего рода провокация, искусственный «информационный взрыв», который исключает возможное разумное противодействие информационных ресурсов противника, либо делает его минимально ощутимым. Этот же массированный взрыв в случае необходимости давления на элиту формирует виртуальный образ СО – «народного восстания», «революции» и т.д. Для такого информационного взрыва нужны огромные массивы информации, которые создаются и резервируются заранее, либо использование в полной мере существующих СМИ (что и делается), либо создание специальных новых СМИ, что также происходит. – Так, «революция» на Украине была подготовлена в том числе и появление «вдруг» тысяч новых сайтов, агентств, блоггеров и т.д. При этом, конечно же, особенный акцент делается на интернет-ресурсы, которые по своим объемам, оперативности и массовости превзошли традиционные СМИ.

Задача при формировании образа СО, чтобы большинство этого информационного потока было направлено в нужное русло, а именно на формирование общественного мнения и позиции правящей элиты.

Другой целью такой информационной политики является дезинформация правящей элиты противника и его общественного мнения, создание у них ложного «виртуального» образа действительности, в частности, международной и военно-политической обстановки. Так, на протяжении последних десятков лет создавался виртуальный образ «цивилизованных стран» (как правило, стран, входящих ОЭСР), чьему мнению противопоставляется позиция руководства России и конкретно В. Путина. Этот «цивилизованный» мир, по замыслу авторов, представляет собой всю цивилизацию и даже все человечество, хотя в число этих государств не входят ни КНР, ни Индия, ни Бразилия, ни Мексика, ни большинство других государств.

Создание ШОС и БРИКС, и их активизация в МО в начале XXI века имела множество отделенных политических и экономических последствий, но – если говорить о непосредственных последствиях – оно имело колоссальное информационное воздействие включая сильнейшее влияние на формирование СО и МО. Даже саммит ШОС и БРИКС в июле, который не оформил политических, а тем более военных союзов, оказал огромное влияние на стратегическую и информационную составляющие МО.

Одним из последствий этого процесса стала «слышимость» позиции стран, не входящих в западную ЛЧЦ, ведь на фоне, такого объема информации враждебной теряется, кроме того, сообщение, которое не является для владельцев информационных потоков приоритетным, но может быть критически важным. Для этого теоретически используется армия недорогих сетевых ресурсов, генерирующих необходимую правящей элите информацию и реакцию на нее. Проблема однако в том, что объем, качество и скорость потоков такой информации, контролируемых в России, просто не сопоставима с показателями у западной ЛЧЦ. Так, по сравнению с «мировым потоком» информации, превышающим 1 млрд сообщений (1000 млн), Россия всего обеспечивает:

Если попытаться подсчитать, какая доля мировой информации может контролироваться российской ЛЧЦ, то вряд ли она превысит 0,01%. Контроль над большими объемами информации, как и контроль над «сетью», является важнейшим условием эффективности сетецентрической войны, когда изначально необходимо создать ложный образ МО, ВПО и, конечно же, СО, а также ложный образ врага. Это возможно только в том случае, когда этот ложный образ будут «лепить» большинство СМИ, а также сетевые сообщества. Примеры с войной в Грузии и на Украине – очень наглядны.

Наконец, огромное значение в формировании СО приобретают специальные кибероперации и атаки, в частности, с помощью специально подготовленных заранее объектов. Само наличие такой возможности дезорганизовывает элиту, лишает ее нередко адекватности восприятия. Так, заявления руководства России, в т.ч. министра обороны С. Шойгу о возможности внешнего контроля киберсистем, безусловно, оказывают негативную реакцию. Так, член ВПК РФ по АСУ Игорь Шеремет, иллюстрирует эту мысль следующим образом .

Надо понимать, что информационная война против правящей элиты России ведется самыми разными способами. В том числе (и прежде всего) в сетевом сообществе, является частью сетецентрической войны. Причем воздействие на общество и элиту, формирование виртуального, субъективно-ложного образа СО происходит на разных уровнях. Так, для правящей элиты России ложная СО формируется под влиянием таких тезисов, как «единая европейская общность», «либеральные ценности», «демократия» и т.д. Для массового потребления – «уровень жизни в Европе», «права и свободы» и т.п.

Особенное значение в целях ведения против элиты сетецентрической войны имеют отдельные, целевые социальные группы, отличающиеся по национальному, социальному, религиозному и иным признаков, для каждой из которых создается собственный уникальный, субъективный «образ врага», СО и положения в стране.

Возрастающее значение для влияния на элиту формирования субъективно-искаженного образа СО имеют социальные сети. Прежде всего из-за того, что они способны охватить неограниченное количество социальных групп граждан, для каждой из которой будет сформирован свой собственный, уникальный субъективно-искаженный образ противника и СО. Если для СМИ, особенно общефедеральных, а тем более мировых, характерна универсальная информационная политика, то для социальных сетей – возможна только своя, особенная, отвечающая представления достаточно узкой группы граждан. Так, невозможно, например, манипулировать сознанием граждан из Бурятии, проживающих в Москве, через федеральные СМИ (это – слишком узкая группа), но, в случае необходимости, это легко сделать через сообщество в социальных сетях, которое, как хорошо известно, имеет на них большое влияние.

Только социальные сети способы сверхоперативно влиять на элиту и реагировать на меняющуюся международную обстановку, в т.ч. СО, где возможны изменения в течение суток и даже часов. Особенно в условиях, когда развивается военный или гражданский конфликт и СО меняется буквально в течении нескольких часов. Ход «цветных» революций, как показывает недавняя история нередко зависел от освещения сетевыми СМИ состояния и перспектив развития СО (кто побеждает, а кто уступает и т.д.). Как показывает статистика, реакция сетей может измеряться тысячами посещений в течение часа, если происходят знаковые события и сотнями тысяч, даже миллионами, в течение месяца.

Этим активно пользуются те силы западной ЛЧЦ, кто создает искусственно субъективно-искаженную СО, что хорошо было видно на примере Украины, когда в сети размещалась заведомо ложная информация, которая могла повлиять на изменение не только СО, но и МО. Так, неожиданная громкая «победа» украинских войск вынуждала менять дислокацию войск оппозиции, подрывала их боевой дух и т.п. И, наоборот, «позитивная» ложная информация могла изменить не только реальную СО на ТВД, но и всю международную обстановку. Так, импульс переговорам в Минске оба раза давало поражение украинских войск и негативное изменение для Украины СО в регионе.

Все это говорит о новом характере СО и войны и новом значении невоенных средств ведения войны для формирования и будущего развития МО. Так, в частности, некоторые военные теоретики даже считают, что война – это в первую очередь экономическая, дипломатическая, психологическая, информационная борьба, а роль вооружённой силы, вооружённой борьбы отодвигается на второй план. По мнению В. Гулина, например: «Войну отличает не форма насилия, а основные её сущностные признаки: бескомпромиссная борьба с применением средств насилия в течение определённого времени, победа одной из сторон и поражение другой, существенное изменение соотношения сил, а в итоге – иная их расстановка» . Таким образом, также как и в определении самой войны, выделение ее сущностных признаков является многоплановым и неоднозначным.

В этой связи можно допустить, что формирование и развитие будущего наиболее вероятного сценария развития МО – сценария «Глобальной системной и сетецентрической войны западной ЛЧЦ» будет происходить при дальнейшем усилении влияния информационного воздействия на правящую элиту стран-лидеров ЛЧЦ. Следует ожидать, например:

– усиление финансирования и развития тех глобальных СМИ, которые уже находятся под контролем западной ЛЧЦ;

– ужесточением государственного контроля над «независимыми» СМИ, политиками и журналистами, а также институтами гражданского общества;

– созданием явных и скрытых «силовых» СМИ и социальных сетей;

– разработкой новых методов и приемов ведения информационной войны;

– разработкой специальных информационных средств и способов давления на политические элиты, включая сбор компромата, создание баз данных и специальных ресурсов, сбор информации и т.д. (что уже стало поводом для скандала во Франции и Германии) .

По мнению многих авторов, в России по-прежнему определяющим признаком войны остается военное насилие, то есть «применение технических средств (оружия) для физического подавления врага, подчинения его своей воле». Это и составляет, по их мнению, сущность войны в точном смысле этого слова: «На основе анализа вышеприведенных определений войны, а также ее наиболее очевидных признаков, представляется возможным дать следующее определение войны, – пишут российские авторы. По их мнению, «В самом общем виде,… война есть двухстороннее вооруженное столкновение антагонистических противоположных сил, проявляющееся в массовости и широкомасштабности, несущее за собой человеческие жертвы и потери» .

Другими словами, «вооруженное нападение», «массового» и «человеческие потери», считаются по-прежнему основными характеристиками войны.

С этой характеристикой современной войны и СО совершенно нельзя согласиться по причине того, что, во-первых, сознательно субъективно-искаженные представления о СО у правящей элиты, ставшие уже нормой для сетецентрической войны, совершенно по-иному отражают существующие реальности:

Во-вторых, войны могут готовиться, вестись и выигрываться без непосредственного массированного применения ВиВТ. Их основная политическая характеристика – высшая форма социального конфликта – не сводится только к применению оружия. Поражение и развал ОВД и СССР произошли при минимальном применении вооруженного насилия, как правило, незаконными вооруженными формированиями.

В XXI веке субъективно-информационное воздействие на правящую элиту противника через формирование враждебной СО и угрозу войны следует воспринимать как очень широкий спектр угроз и сценариев развития СО и войн, где потери могут исчисляться как единицами, так и сотнями тысяч и миллионами. Разница в абсолютных цифрах – не принципиальна, так как информационный контекст может быть абсолютно ложным. На Украине официально числятся погибшими «всего лишь» несколько тысяч военнослужащих ВСУ и ВСН, а также гражданских лиц, хотя на самом деле речь может идти о 70–90 тысяч. В Иране, за все годы войны, по некоторым сведениям уже погибло более 1 млн человек, а в Сирии – более 500 тысяч. При всех возможностях и технологиях точных данных нет потому, что их сознательно скрывают, создавая «виртуальную» реальность относительно спокойной СО. Эту разницу можно между традиционной и сетецентрической войнами (если говорить о потерях) представить в следующем сравнении.

Еще сложнее ситуация, если попытаться разделить военные и гражданские потери, которые, как правило, составляют 1: 8.

Наконец, никто не пытался даже подсчитать численность погибших и «пропавших без вести» в гражданских конфликтах, где формально не применялось вооруженное насилие, хотя речь идет о десятках и сотнях тысячах людей, убитых не ВС, а такими же гражданами, но заранее подготовленными в военно-спортивных лагерях.

Эти войны даже и не считаются войнами. В частности войны на Ближнем и Средним Востоке, в Юго-Восточной Азии. Очень наглядно демонстрируется эта логика на примере военного конфликта на Украине, где военную победу в «революции» одержали формально «невооруженные формирования». Те же, что и в Тбилиси, и в Каире.

Таким образом можно констатировать, что в XXI веке сценарии МО, в т.ч. наиболее вероятный сценарий «Глобального военно-силового противоборства ЛЧЦ», будут испытывать на себе возрастающее влияние негативных тенденций в развитии СО. Эти тенденции, в свою очередь, будут следствием массированного использования информационных средств насилия и войны, нацеленных прежде всего на формирование у правящей элиты противника новой «виртуальной» реальности, необходимой для западной ЛЧЦ.